Удивись!На переднем ряду от нас летят бабушка и молодая девушка волонтёр, которая эту бабушку сопровождает. Девушка раздражена и устала. На любой вопрос бабушки отвечает громко (потому что бабушка не слышит) и раздраженно (потому что беременна и всю ночь не спала). Бабушка спрашивает: «Доча, а куда мы едем?».
«В больницу, а потом в Дом Старости. Вы уже спрашивали, Тамара Филипповна».
«А нельзя в Дом Старости не ехать?».
«Нет. Нельзя».
Потом следует какая-то заварушка с местами. Бабушка сидит у прохода, а кому-то из пассажиров надо пролезть в середину. Волонтёр теряет последнее самообладание: «И что, бабушку я отсюда должна сама выковыривать? Она не ходит, ее сюда на кресле привезли, а я беременная. Если хотите, сами ее и вытаскивайте».
Бабушка, ничего не понимая: «Доча, а воды нема?».
«Тамарочка Филипповна , милая, хорошая, ну дайте вы мне отдохнуть, поспать, в тишине посидеть».
Кто-то из пассажиров, пожалев старушку, предложил ей леденцы. Та по-детски обрадовалась и взяла сразу три, тут же получив испепеляющий взгляд своей попутчицы: «Тамара Филипповна, никаких конфет. Вам сначала захочется пить, а потом писать. Где я вам памперс здесь менять буду? Прилётим в Симферополь, там и попьёте».
В этой истории жалко и бабушку, которая так не хочет ехать в Дом Старости и, которая, конечно, не виновата в своей немощности и одиночестве. Жалко и девушку волонтёра, которой не хватает терпения и милосердия для того, чтобы заниматься этой тяжёлой работой с удовольствием, потому что только так ею и можно заниматься, если ты делаешь это по собственному желанию.
Думаю о том, что хочется как-то совсем иначе встретить свой закат, дома, окружённой заботой и любовью родных, постаравшись не потерять себя, ясность ума и сознания.
P.S. Девушку потом, наверное, отпустил гормональный спазм (вполне, кстати, естественный для ее положения), вернулись сочувствие и сопереживание. Она устало поправила шапку на голове бабушки: «Тамара Филипповна, мы дома».
Автор: Екатерина Бельмас
